Сергей Кремлев - Великий и оболганный Советский Союз [22 антимифа о Советской цивилизации]
Да, с начала хрущевщины и во время нарождающейся брежневщины советские люди жили как люди нередко уже вопреки происходящему во власти, но — в полном соответствии с конституционными общественными нормами! Мы жили в стране, которая принадлежала сама себе и собственному народу. Достаточно взять любую групповую фотографию молодежи хоть семидесяти-, хоть пятидесяти-, хоть тридцатилетней давности, и с нее на нас посмотрят живые лица хозяев жизни, хозяев страны и хозяев своей судьбы…
А сейчас?
Сейчас для молодежи уже стало привычным слово «хозяин» в ином смысле: «Мой хозяин».
Есть, конечно, и те, что могут сказать: «Я — их хозяин…»
Но много ли таких?
И хозяева ли они — жизни, судьбы, страны?
В 90-е ельцинские годы мне — да и одному ли мне! — не раз приходилось слышать: «Эх! Мы, оказывается, уже жили при коммунизме и этого даже не заметили…» Конечно, это было не совсем так, но и — не совсем не так! Советское социалистическое общество — в отличие от либерального капиталистического общества — обеспечивало рядовому члену общества небывалую ранее свободу, социальную уверенность и имело огромный потенциал развития и совершенствания.
И поэтому только об СССР и в определенной мере вообще о странах социалистической ориентации надо говорить как об оболганном и непонятом по сей день прообразе такого будущего человечества, когда люди смогут не выживать на умирающей планете, а жить, — жить счастливо и в согласии с ней.
Русская императрица Екатерина Великая — родом немка, то есть человек, Европой взращенный и «европы» знающий — называла Россию Вселенной.
Как точно!
Как глубоко!
Но тем более заслуживает названия Вселенной Советская Россия — уже возникавшая, но пока что не возникшая окончательно, Вселенная Добра.
Что ж, только от нас зависит, загорятся ли вновь, и уже неугасимо, звезды Советской Вселенной.
Эту книгу может открыть читатель разного возраста с разным жизненным опытом и с разным имущественным положением. И в зависимости от возраста, опыта, а также, что немаловажно, в зависимости от имущественного положения, восприятие прочитанного может быть тоже разным — от полной поддержки автора до полного несогласия с ним.
Хотя можно ли сегодня, имея открытые глаза и честно глядя ими в мир, не соглашаться с утверждением, что не было в мировой истории другого общества, где идеи Добра, Разума и Человечности были бы реализованы так полно, как это было в Союзе Советских Социалистических Республик?
Эти идеи не были в СССР реализованы полностью и бесповоротно — иначе он существовал бы по сей день. Но все же в СССР эти великие идеи имели государственный статус, активно воплощались и во многом воплотились в жизнь! Из области прекраснодушных вековечных мечтаний гуманистов принцип «человек человеку — друг, товарищ и брат» в Советском Союзе перешел в конституционную норму общественного бытия.
И это — не мнение.
Это — факт!
Сегодня вокруг СССР и его истории накопилось много грязных, абсолютно лживых мифов. И хотя сегодня написан ряд точных и нужных книг, эти мифы разоблачающих, лишний раз заняться установлением истины очень не помешает. Слишком уж большую кучу грязи навалила на СССР либеральная «Россияния». И теперь приходится ее разгребать, чтобы увидеть величие и мощь СССР и ту славную эпоху, когда он зарождался и строился…
Четыре емкие, гордые и великие буквы «СССР» были и остаются символом вселенской Страны Добра, на которую давно ополчились силы Мирового Зла. И как велика и разнообразна была эта страна — великий Советский Союз! В третьем, «брежневском», издании Большой Советской энциклопедии, отпечатанном на хотя и плотной, но достаточно тонкой бумаге, отдельный том «СССР» весит примерно три килограмма. Но и там приведены лишь основные сведения, да и то далеко не все. Для того чтобы дать полную картину зарождения и развития Русской Вселенной, центром которой стал в XX веке Советский Союз, нужна отдельная многотомная энциклопедия!
И она рано или поздно будет написана.
Пока же — то, что могу.
Я не намерен подробно анализировать, почему и как был развален Советский Союз. Я писал об этом в других своих книгах, которые рекомендую читателю, как рекомендую я ему и книги Александра Шевякина — лучшее, на мой взгляд, что написано сегодня на тему уничтожения СССР. Но полностью эту тему я, конечно, обойти не смогу.
При этом я не намерен оправдывать темные стороны в жизни позднего СССР. Подчеркиваю — позднего, потому что для СССР конца тридцатых — начала пятидесятых годов социальная грязь не была сильно значащим явлением. Для СССР первых довоенных и послевоенных пятилеток было характерно иное — небывалый ранее в мировой истории массовый социальный энтузиазм, массовый огонь в глазах и сердцах!
Как Страна Добра Советский Союз стал заметно деградировать где-то с «брежневских» 80-х годов, хотя многие черты масштабной деградации были характерны уже для «хрущевских» лет жизни СССР. В свое время я еще скажу, что мы имели не менее семи разных Советских Союзов, порой враждебных один другому. То, за что в сталинском СССР расстреляли бы, в «СССР» Горбачева приводило в Верховный Совет.
Я не склонен оправдывать то, что оправдывать нельзя, но повторю еще раз: если даже в позднем СССР гражданское общество жило доброй жизнью, которая омрачалась идиотизмами перерождающейся «партоплазмы» или дряхлеющей партократии, то в «Россиянии» гражданское общество, умирая, влачит жалкое существование. А социальная гнусность, кретинизм и идиотизм скрашены остатками той человечности, которую заложила в нас былая Страна Добра.
При этом все гнусности поздней брежневщины по сравнению с гнусностями ельциноидного Кремля — невинные шалости детсадовцев средней группы по сравнению с чудовищными преступлениями банды махровых и безжалостных бандитов.
Лучшее оружие против лжи — факты. На фактах я и буду основываться, почему и разделил свою книгу не на главы, а на факты.
В ходе своего рассказа об СССР я не буду привлекать многочисленную статистику, хотя не собираюсь полностью обойтись без нее… Однако я не ставил целью охватить все стороны темы «СССР». Это просто невозможно в рамках одной, к тому же не очень объемной книги. СССР, как и вырастившая его Россия, — это целая Вселенная. Вселенная — безгранична и необъятна в пространстве и во времени. А можно ли объять необъятное?
Но главное я, надеюсь, сказать смогу.
И это главное заключается в том, что СССР оказался продолжателем всего ценного и великого, что было в великой тысячелетней России, что СССР был создан великими гуманистами Лениным и Сталиным, что только в СССР люди жили жизнью, достойной людей. Мир или возьмет себе за образец все лучшее и человечное, что успела накопить советская цивилизация, или…
Или подохнет на собственной блевотине, как это произошло с библейским псом — точным образом современного капитализма.
В 1992 году издательская группа «Прогресс» — «Прогресс-Академия» немалым по нынешним временам тиражом в 50 000 экземпляров выпустила в свет книгу «История советского (с маленькой буквы. — С.К.) государства. 1900–1991». Как было сказано в издательской аннотации, ее написал известный французский историк, специалист по русско-советским исследованиям Никола Верт.
В русскоязычном заглавии (назвать его русским язык не поворачивается) имя прилательное «советское» применительно к имени существительному «государство» было дано не с большой, заглавной, а со строчной, маленькой, буквы. И это было, конечно же, не случайным. Французское заглавие выглядело иначе: «HISTOIRE DE L'UNION SOVIETIQUE. 1900–1991» («История Советского Союза»), и вот уж тут слова «Советский» и «Союз» пришлось бы печатать с заглавных букв. Но для нынешних внутренних ненавистников СССР, ранее подвизавшихся на «идеологическом фронте» ЦК КПСС, в советской истории с большой буквы не пишется ничто!
Во Франции книга Никола Верта с 1990 года стала университетским учебником, в 1991 году вышло ее второе издание, затем последовали перевод на итальянский, английский и…
И — русский.
И сразу же книга Верта была рекомендована Комитетом по высшей школе Министерства науки России в качестве учебного пособия. Сам Верт в обращении к российскому читателю сообщил, что он написал-де свою книгу «прежде всего для нескольких тысяч французских студентов-историков».
В «Россиянии» Ельцина его опус сразу же был ориентирован на минимум пятьдесят тысяч читателей, а с учетом рекомендации Министерства науки — и вообще на несколько сотен тысяч молодых умов.
Каким же был главный вывод французского «историка», якобы «с волнением и даже некоторыми опасениями» представившего свою книгу «на суд российского читателя»?
